Есть люди как...

https://olegmakarenko.ru/3398630.html

Джеймс Синклер, серийный британский предприниматель и видеоблогер, говорит, что бизнесу в Британии никогда не было так тяжело. У него несколько бизнесов общим размером в 30 млн фунтов стерлингов, и всем им сейчас приходится туго, так как правительство настроено против бизнеса и наказывает его на каждом шагу. Вот (ссылка) на видео на Ютубе, в Яндексе можно включить синхронный перевод на русский. Ну, если у вас открывается Ютуб, конечно.

Я не уверен, что готов рекомендовать видео целиком, так как там мистер Синклер выдаёт кучу хаотичных мыслей, вплоть до того, что планирует весить 95 килограммов. Лично мне была интересна только часть про деловой климат в Британии, и вот её краткое содержание (пишу по смыслу, это не дословный перевод).

1. НДС, другие налоги на оборот, налоги на работодателей, национальное страхование, экологические сборы и прочие подати становятся всё больше и всё неподъёмнее.

2. В Британии надо платить налог на помещение, даже фирма его просто арендует. Вы платите за аренду 100 тысяч фунтов? Заплатите поверх налог в 50 тысяч. За несколько лет этот налог повысили Джеймсу втрое: сделали переоценку помещений, с которых платится налог.

3. В следующем году Джеймс ещё ничего не успел сделать, а ему из-за жадного государства надо уже где-то найти дополнительные полмиллиона фунтов. Если учесть, что в этом году он уже потерял миллион фунтов на непредвиденных расходах, не вполне понятно, как вообще теперь вести дела.

Джеймс думает закрыть бизнесы — оставить только недвижимость и блогерство, то есть два направления деятельности, которые надёжно работают в плюс, так как налоги в Британии пока что меньше 100%.

4. У Британии великое прошлое и огромные заслуги, но сейчас у англичан отбивают стремление к предпринимательству.

5. Правительство не любит предпринимателей. Единственный способ помочь трудовому люду — облегчить жизнь предпринимателям, чтобы они создали изобилие высокооплачиваемых рабочих мест. Власти, однако, делают прямо противоположное: отбивают у людей охоту вести бизнес.

6. Государство дерёт налоги не только с прибылей, но и с убытков, причём превентивно. Предприниматель ещё ничего не заработал, а уже должен перечислить крупную сумму в бюджет.

7. Экономическая ситуация в Британии всё хуже. Отрасль развлечений и туризма в упадке, у людей меньше денег.

8. Большинство компаний получает прибыль с последних 10% своего оборота. Вначале надо заплатить налоги, аренду и зарплату, купить материалы и так далее. Если повезёт, останется несколько процентов от оборота, которые можно будет забрать себе и направить на новые инвестиции (заплатив за эту операцию дополнительные налоги).

9. Бизнес по уходу за детьми приносит теперь меньше прибыли, так как правительство подкрутило рукоятки в худшую сторону.

10. Остаётся утешаться тем, что людям на Украине, в Израиле и в Газе тяжелее, чем британцам.

https://olegmakarenko.ru/3398630.html

https://olegmakarenko.ru/3398237.html

Идеал благополучия в России — прикреплённое фото старого европейского города. Чисто, спокойно, брусчатка, исторические здания, столики ресторана на улице. Белая Гретхен, которая смотрит из окна мансарды, и стильная квадратная башня с часами на заднем плане.

Вот ещё пара фото от того же автора (Татьяны Точиловой на Ансплеш):

— украшенный к Рождеству дом
— набережная с узкими разноцветными домами.

А вот уже от других фотографов, тоже типичное:

— девушка пьёт кофе на историческом фоне (это Индия, кстати);
— вымытый трамвай едет по утопленным в брусчатку рельсам, вокруг всё очень цивилизованно.

Объединяющее в этих фотографиях — вибрации спокойной сытости и ухоженности, мещанства. Некоторые также предпочитают широкие проспекты мегаполисов с большими витринами и неоновыми вывесками. Ещё вариант — уютный коттедж или таунхаус с небольшой лужайкой и личным гаражом. Это тоже допустимые форматы европейской мечты.

Коммунистический формат мечты выглядит иначе: нечеловеческих размеров площадь, пронизываемая ветром, исполинский монумент в центре, обречённо бредущие где-то снизу букашки-люди. Исследования показывают, что народу такое не нравится. Всю эту гигантоманию приятно наблюдать разве что в макетах для начальственного утверждения и в коротких киновставках.

Формат мечты из стран третьего мира — огромная океанская яхта, многоэтажная вилла с бассейном, «офис-казино на 25-м этаже» — во-первых, не слишком-то воодушевляет взрослых людей, а во-вторых, это сугубо индивидуальный формат. Или, точнее, формат мечты «нувориш сорит деньгами» иногда может зажечь всё общество целиком, и я даже знаю одну такую страну неподалёку от наших границ, но это должна быть бедная и несчастная страна с мрачным будущим. У России более высокий уровень развития: мы считаем яхты и виллы слегка осуждаемым развлечением зависимых от статуса миллиардеров.

Возможно, вы сочтёте меня лицемером, но я не стал бы покупать океанскую яхту, даже если бы у меня было достаточно денег. Сравню с кокаином: я знаю из книг, что это сильнодействующее вещество, но предпочитаю пить кофе, и дело тут отнюдь не в цене.

Так вот, для большинства жителей России формат мечты весьма близок к классическому бюргерскому мещанству, то есть к умеренной сытой зажиточности:

1. Уютная квартира или дом со стильным ремонтом, но без цыганской роскоши в виде золотых умывальников и украшенных кафельной плиткой холодильников. Площадь — не чрезмерная, 80–300 квадратов в зависимости от размера семьи.

2. Один-два качественных автомобиля на семью. Относительно новые Мерседесы или БМВ — да, а Бентли, Феррари и Роллс-Ройсы — уже нет, это чересчур.

3. Простая здоровая еда. Без соловьиных язычков, на одну тарелку которых повара Лукулла пускали несколько тысяч птиц, но, например, с сочными стейками от коров мясной породы.

4. Модная одежда, надёжная бытовая техника и прочие стандартные потребительские товары.

5. Размеренная работа в благоустроенном цеху, с удобно висящими на стенах инструментами, вежливым начальством и адекватной охраной труда.

6. Асфальт без дыр, вымытые с шампунем тротуары, новый общественный транспорт, отремонтированные фасады домов, белые лица прохожих и околонулевая уличная преступность.

Сравните с советским описанием быта литературных героев. Вот Иван Ефремов (ссылка):

Дар Ветер открыл продувочные краны в обеих своих комнатах. Спустя несколько минут вся накопившаяся пыль исчезла. Дар Ветер выдвинул из стены постель и, настроив комнату на запах и плеск моря, к которому он привык за последнее время, крепко заснул.

<…>

Крутящийся столб наэлектризованной прохладной воды обрушился на него в ванной. Дар Ветер стоял под ним так долго, что озяб. Освежённый, он подошёл к аппарату ТВФ, раскрыл его зеркальные дверцы и вызвал ближайшую станцию распределения работ. На экране возникло молодое лицо. Юноша узнал Дар Ветра и приветствовал его с едва уловимым оттенком почтения, что считалось признаком тонкой вежливости.
— Мне хотелось бы получить трудную и продолжительную работу, — начал Дар Ветер, — связанную с физическим трудом: например, антарктические рудники.

— Там всё занято, — в тоне говорившего сквозило огорчение, — занято и на месторождениях Венеры, Марса, даже Меркурия. Вы знаете, что туда, где труднее, охотнее стремится молодёжь.

А вот братья Стругацкие (ссылка):

— Вам действительно так нужен программист? — спросил я.
— Нам позарез нужен программист.
— Я поговорю с ребятами, — пообещал я. — Я знаю недовольных.
— Нам нужен не всякий программист, — сказал горбоносый. — Программисты — народ дефицитный, избаловались, а нам нужен небалованный.
— Да, это сложнее, — сказал я.

Горбоносый стал загибать пальцы:
— Нам нужен программист: а — небалованный, бэ — доброволец, цэ — чтобы согласился жить в общежитии…
— Дэ, — подхватил бородатый, — на сто двадцать рублей.
— А как насчёт крылышек? — спросил я. — Или, скажем, сияния вокруг головы? Один на тысячу!
— А нам всего-то один и нужен, — сказал горбоносый.
— А если их всего девятьсот?
— Согласны на девять десятых.

Лес расступился, мы переехали через мост и покатили между картофельными полями.

— Девять часов, — сказал горбоносый. — Где вы собираетесь ночевать?
— В машине переночую. Магазины у вас до которого часа работают?
— Магазины у нас уже закрыты, — сказал горбоносый.
— Можно в общежитии, — сказал бородатый. — У меня в комнате свободная койка.
— К общежитию не подъедешь, — задумчиво сказал горбоносый.
— Да, пожалуй, — сказал бородатый и почему-то засмеялся.
— Машину можно поставить возле милиции, — сказал горбоносый.
— Да ерунда это, — сказал бородатый. — Я несу околесицу, а ты за мной вслед. Как он в общежитие-то пройдёт?

Ну, вы поняли идею. «Нам солнца не надо, нам партия светит, нам хлеба не надо — работу давай». Не взлетело. Возможно, по той причине, что коммунисты слишком далеко зашли в специализации. Планируя отказ от материальных благ ради высоких целей, коммунисты предполагали, что высоких целей будет достигать номенклатура, а от материальных благ будет отказываться народ. Народ такое разделение труда не оценил.

Вернёмся к европейской мечте, основные пункты которой я перечислил выше. Эта мечта вполне может стать объединяющей для России, так как её готово принять уверенное большинство: может быть, 90% наших сограждан. Оставшимся 10% нужно уже что-то более экзотическое, однако условные яблони на Марсе не противоречат европейской мечте. Фанат космоса может сказать: «в принципе, я не против больших квартир, но потом, лет через 10–15, а вначале надо сделать новую большую ракету». Людоеды, которые принципиально против комфорта и которые требуют, чтобы русские жили в бараках и ходили в робах, в абсолютном меньшинстве.

На днях меня назвали чуть ли не западником из-за слова «бюргер». Логика была такая: мы живём в России, и потому у нас должна быть не европейская, а русская мечта. Не надо брать пример с бюргеров, это нам чуждо, это не для нас.

Проблема в том, что традиционное русское благополучие, как народ его представляет, — это одно из трёх:

— весёлый помещик, кутящий на пароходе с медведями и гризетками;
— байронически-загадочный аристократ, то убивающий время стихами, то убивающий своих друзей-офицеров на дуэлях;
— крепкий бородатый мужик в красном кафтане, переваривающий чугунок пшённой каши на завалинке перед бревенчатой избой.

Может быть, мило, но не вполне исторично и, главное, плохо вписывается в 2025 год.

Наша национальная мечта сформировалась приблизительно в 1970–2000 годах. В её основу легли иностранные цветные фильмы, западные каталоги и журналы, байки побывавших в капстранах спортсменов, дипломатов и моряков. Наша мечта — это благополучные регионы Европы 1980-х годов, но только не такие, какими они реально были тогда, а такие, какими их видел восторженный и наивный гость из СССР.

Немаловажный факт: один известный вам подполковник во второй половине 1980-х отработал 5 лет в ГДР, то есть в Восточной Германии. Восточная Германия жила значительно хуже и беднее своего западного отражения, однако тогдашний Дрезден выглядел по сравнению с Ленинградом настоящим бюргерским раем. Собственно, именно разрыв в уровнях жизни — а мы в СССР жили тогда в 20–50 раз беднее немцев — и сделал европейскую рутину волшебной манящей сказкой.

После распада СССР мы немедленно начали строить нашу бюргерскую мечту: вначале суматошно и неумело, но с каждым годом всё ближе к тому глянцево-лубочному «оригиналу», который мы сами себе нафантазировали. А европейцы, в свою очередь, покатились по наклонной вниз: сломали себе экономику, придушили меритократию, напринимали мигрантов и подпали в итоге под безжалостную власть левацкой гидры. Современный европеец может ещё иногда заработать денег лично для себя, однако остальное… ну, вы сами знаете, чего я буду очередной раз повторять.

Россия тем временем продемонстрировала наш фирменный национальный трюк: превзошла взятых за образец учителей. Фотографии, на которые я сослался в начале поста, никого в современной России не удивляют, это уже скорее провинциальный формат. Не впечатляет современную публику и Япония: ночные улицы японских городов растеряли флер технологического будущего и больше похожи теперь на наши ларёчно-павильонные девяностые (ссылка).

Китайские туристы, едущие за волшебной Европой, которая тоже занимает важное место в их мечтах, отмечают, что, например, современный Париж — это криминальная и кишащая клопами клоака, а современный Петербург — это именно та европейская столица, какую они рассчитывали найти в Париже, Берлине и Лондоне.

В «Школе Капитализма» мы недавно обсуждали, что после победного завершения Спецоперации в Россию может прийти аналог «Ревущих Двадцатых». Цитирую (ссылка):

…Россия [может с размаху влететь] в ту послевоенную фазу, которую 100 лет назад назвали «Ревущие двадцатые». Краткая суть явления в том, что истерзанный испытаниями народ «выдыхает», расслабляется, возвращается к нормальной жизни и начинает швыряться деньгами, компенсируя себе напряжённую сдержанность военных лет.

<…>

1. Непосредственно после подписания исторического документа — а его условия, как несложно заметить даже при беглом взгляде на карту, будут в пользу России — воодушевлённый народ пойдёт отмечать: и разгульными ужинами в ресторанах, и хаотичными покупками в торговых центрах.

<…>

3. Примерно через год начнётся уже настоящий восстановительный подъём. Вероятно, в процессе мы увидим также потребительский бум, технологический оптимизм от новых открытий, повальное увлечение кредитами, а также вздутие огромных пузырей на рынках акций и недвижимости.

Русские «Ревущие Двадцатые», если они действительно наступят, будут скорее «Ревущими Тридцатыми», но это и к лучшему, меньше путаницы. Как мы знаем из истории, беспроблемным этот бурный период не будет, однако на волне подъёма Россия вполне может окончательно перековать «Европу, которую мы потеряли» в полноценную русскую мечту.

Ничего технически сложного или принципиально невозможного в этом нет. Нам достаточно идти в том же направлении, куда мы уже идём, не делая особенно больших глупостей. Кстати, успешная реализация русской мечты автоматически разрешит большую часть наших трений с осколками СССР: если русский народ станет зримо зажиточным, нам придётся даже отбиваться от толпы желающих с нами дружить.

https://olegmakarenko.ru/3398237.html